Интересные статьи по русскому языку

Admin Сообщений : 616 Репутация : 208

Хитрые падежи русского языка

Илья Бирман

Недавно наткнулся на упоминание того факта, что в русском языке существует больше падежей, чем те шесть, которые мы проходили в школе. Стал копать дальше и, в общем, насчитал их целых тринадцать. Это позволило мне глубже прочувствовать суть понятий падеж и склонение, и ещё сильнее полюбить русский язык.

Про шесть официальных падежей мы более-менее «всё знаем», поэтому сразу напишу про то, что мне удалось накопать про другие семь: количественно-отделительный, лишительный, ждательный, местный, звательный, превратительный и счётный. Комментировать всё буду без ссылок на источники, потому, что я их уже совершенно не помню; всю эту информацию можно по крупицам собрать, подсовывая Яндексу названия падежей и обращая внимание на то, чтобы в находимых местах речь шла о русском языке. Во всех рассуждениях буду использовать собственное чувство языка, поэтому абсолютной правильности обещать не могу, но надеюсь, что кому-то всё это будет интересно. Буду очень рад компетентным комментариям или просто мнениям сочувствующих.

Количественно-отделительный падеж является разновидностью родительного, в том смысле, что он отвечает на его же вопросы и указывает на некоторые из его функций. Иногда его можно легко заменить родительным, но иногда это будет звучать коряво. Например, вам предложить чашку (кого? чего?) чая или (кого? чего?) чаю? Обратите внимание, что из классических шести падежей форма «чаю» подпадает под дательный падеж (кому? чему?), но здесь она отвечает на вопрос родительного (кого? чего?). Некоторые скажут, что форма «чаю» звучит как-то архаично, по-деревенски. Не уверен, что это правда; я бы скорее сказал «чаю», чем «чая», либо вообще бы переформулировал предложение так, чтобы использовать винительный падеж («Чай будете?»). Вот другой пример: «задать жару». По-деревенски? Пожалуй, нет. А вариант «задать жара» режет слух. Ещё примеры: «налить соку», «прибавить ходу».

Лишительный падеж используется вместе с отрицанием глагола во фразах вроде «не знать правды» (но «знать правду»), «не иметь права» (но «иметь право»). Нельзя сказать, что в варианте с отрицанием мы используем родительный падеж, потому, что в некоторых случаях слова остаются в форме винительного: «не водить машину» (а не машины), «не пить водку» (а не водки). Этот падеж возникает только в том случае, если мы считаем, что каждой функции существительного должен соответствовать какой-то один конкретный падеж. Тогда лишительный падеж — это такой падеж, формы которого могут соответствовать формам родительного или винительного. Иногда они взаимозаменяемы, но в некоторых случаях нам заметно удобнее использовать только один из двух вариантов, что говорит в пользу лишительного падежа. Например «ни шагу назад» (подразумевает «не делать») звучит намного более по-русски, чем «ни шага назад».

Ждательный падеж — явление довольно сложное. Ждать (бояться, остерегаться, стесняться) мы можем кого-то или чего-то, то есть, вроде бы, должны использовать родительный падеж с этими глаголами. Однако иногда этот родительный падеж вдруг принимает форму винительного. Например, мы ждём (кого? чего?) письма, но (кого? что?) маму. А наоборот — «ждать письмо» или «ждать мамы» — как-то не по-русски (особенно, второе). Конечно, если эти формы считать допустимыми, то никакого ждательного падежа нет, просто с глаголом ждать (и его собратьями) можно использовать и родительный, и винительный падежи. Однако если эти формы допустимыми не признавать (к чему я, лично, склоняюсь), то возникает ждательный падеж, который для некоторых слов совпадает с родительным, а для некоторых — с винительным. В этом случае нам нужен критерий того, как склонять данное слово.

Попытаемся понять разницу между выражениями «ждать письма» и «ждать маму». Когда мы ждём письма, мы не ожидаем от письма никакой активности. Мы ждём не само письмо, а именно письма, доставки письма, пришествия письма, то есть какого-то явления, связанного с его появлением в нашем почтовом ящике. Письмо здесь играет пассивную роль. Но когда мы ждём маму, мы ждём не «доставки мамы таксистом до места нашей встречи», а именно саму маму, рассчитывая, что она поспешит прийти вовремя (при этом вполне возможно, что она воспользуется такси). То есть получается, что если объект, выраженный существительным, может влиять на собственное появление, то мы его ждём в форме винительного падежа (он будет «виноват», если опоздает), а если объект сам по себе ничего сделать не может, то мы его ждём уже в форме родительного. Возможно, это связанно с концепцией одушевлённости? Вполне может быть, так случается; например, в винительном падеже тоже есть схожий эффект — для неодушевлённых предметов во втором склонении он совпадает с именительным («сесть на стул»).

Местный падеж — самый понятный из всех особых падежей. Он есть, он используется каждым из нас, его формы очевидны, заменить другими словами их нельзя, и поэтому очень странно, что он не входит в школьный список. У предложного падежа можно выделить две функции (их больше, но мы это проигнорируем): указание на объект речи и указание на место или время действия. Например, можно говорить о (ком? чём?) площади, и можно стоять на (ком? чём?) площади, думать о (ком? чём?) комнате и находиться в (ком? чём?) комнате. Первый случай называется «изъяснительным падежом», а второй — «местным». У площади и комнаты эти формы не зависят от функции. А вот, например, у носа, леса, снега, рая, года — зависят. Мы говорим о носе, но выходные у нас на носу; думаем о годе, но день рождения только раз в году. Гулять в лесе нельзя, можно только в лесу.

Самое забавное, что здесь падежом управляет не предлог, а именно смысл. То есть если мы придумаем конструкцию с предлогом «в», когда нахождение в соответствующем месте не будет иметься в виду, нам обязательно захочется воспользоваться изъяснительным, а не местным падежом. Например, «я знаю толк в лесе». Если сказать «я знаю толк в лесу», то сразу кажется, что ты знаешь толк только, когда находишься в лесу, и, к тому же, забыл сказать, в чём же именно ты знаешь толк.

Звательный падеж используется при обращении к объекту, выраженному существительным. В разных источниках приводятся две группы примеров. Одна группа включает краткие формы имён, используемые только при обращении (Вась, Коль, Петь, Лен, Оль) и ещё некоторые слова (мам, пап). Другая группа включает устаревшие (жено) или религиозные (боже, господи) формы обращений. Мне не нравится идея считать это падежом, поскольку мне не кажется, что полученное в результате слово вообще является именем существительным. Поэтому же, кстати, притяжательный падеж в русском языке не является падежом, так как слова «Васин» или «мамин» являются не существительными, а прилагательными. Но что за часть речи тогда «Оль»? Я где-то встречал мнение, что это междометие, и, пожалуй, я соглашусь с этим. Действительно, «Оль» отличается от «эй» лишь тем, что оно образовано от имени «Оля», но по сути является всего лишь возгласом, направленным на привлечение внимания.

Превратительный падеж (он же включительный) используется во фразах вроде «пошёл в космонавты» или «баллотировался в президенты». В школе нам говорили, что все падежи кроме именительного — косвенные, однако это упрощение; суть косвенности не совсем в этом. Слово ставится в один из косвенных падежей, когда оно не является подлежащим. В английском языке косвенный падеж только один, поэтому его иногда так и называют — «косвенный». Его формы отличаются от прямых только у нескольких слов (I/me, we/us, they/them и т. д.).

Если, анализируя фразу «он пошёл в космонавты», мы будет считать, что «космонавты» — это множественное число, то нам надо поставить это слово в винительный падеж, и получится, что «он пошёл в (кого? что?) космонавтов». Но так не говорят, говорят «он пошёл в космонавты». Однако это не именительный падеж по трём причинам: 1) перед «космонавтами» стоит предлог, которого не бывает у именительного падежа; 2) слово «космонавты» не является подлежащим, поэтому этот падеж должен быть косвенным; 3) слово «космонавты» в данном контексте не отвечает на вопросы именительного падежа (кто? что?) — не скажешь же «в кто он пошёл?», только «в кого он пошёл?». Следовательно, имеем превратительный падеж, который отвечает на вопросы винительного, но форма которого совпадает с формой именительного во множественном числе.

Счётный падеж возникает при использовании некоторых существительных с числительными. Например, мы говорим «в течение (кого? чего?) чáса», но «три (кого? чего?) часá», то есть используем не родительный, а особый, счётный падеж. В качестве другого примера называется существительное «шаг» — якобы, «два шагá». Но я бы, кажется, сказал «два шáга», поэтому непонятно, насколько это корректный пример. Самостоятельную группу примеров составляют существительные, образованные от прилагательных. В счётном падеже они отвечают на вопросы прилагательных, от которых они произошли, причём во множественном числе. Например, «нет (кого? чего?) мастерской», но «две (каких?) мастерских». Обратим внимание, что использование множественного числа тут не оправдывается тем, что мастерских две, ведь когда у нас два стула мы говорим «два стула», а не «два стульев»; множественное число мы используем лишь начиная с пяти.

Итого. Из всех этих хитрых падежей только местный и превратительный представляются мне полноценными. Ждательный тоже имеет некоторый смысл, поскольку ждать у моря «погоду» мне не нравится. Количественно-отделительный и лишительный слишком скользкие и часто могут быть заменены родительным, поэтому их можно считать просто вариантами, предпочтительными в тех или иных случаях. Звательный я не готов считать падежом вообще, поскольку, как я уже сказал, мне не кажется, что «дядь» — это существительное. Ну, а счётный, — чёрт его знает. Эффект с существительными, образованными от прилагательных, можно считать просто глюком языка, а пример с часом, вроде бы, только один.

Admin Сообщений : 616 Репутация : 208

О склонении названий некоторых населённых пунктов

Илья Бирман

Названия населённых пунктов на -о, таких, как Рощино, Першино, Полетаево (для челябинцев) или Орехово, Марьино, Алтуфьево (для москвичей), склоняются.

В Челябинске и окрестностях таких мест не очень много, упоминаются они нечасто. В Москве подобное название в честь соответствующего места имеет каждая третья станция метро, поэтому их названия слышишь от людей постоянно.

В подавляющем большинстве случаев москвичи эти названия не склоняют: живёт в Царицыно, приехал из Строгино. На «Эхе Москвы», с другой стороны, эти названия всегда склоняют: в Царицыне, из Строгина. «Грамота.ру» же говорит, что в последнее время участилось несклонение, и на одном этом, насколько я вижу, основании признаёт оба варианта допустимыми.

Если даже верить «Грамоте», и считать, что эти варианты на сегодняшний день равноправны, то нужно, тем не менее, определиться хотя бы для самого себя, как говорить. Ведь практически всякое правило, признающее верными два варианта чего бы то ни было, тем не менее, не подразумевает возможности абсолютно беспорядочного их использования. (Я готов простить некоторым изданиям написание слова «интернет» с заглавной буквы, но когда в разных материалах одного издания написано по-разному — это совершенно точно недопустимо.)

Думаю, не ошибусь, если скажу, что многие из читателей не склоняют эти названия и даже испытывают некое ощущение «неправильности» склонения, и поэтому сразу же решат для себя этот вопрос в пользу несклонения. Замечу, однако, что легче всего продолжать говорить так, как привык, даже если это вдруг окажется неправильным. Но стоит привыкнуть правильно ставить ударения в словах вроде: кожу́х, апостро́ф, жалюзи́, как тут же перестаёшь обращать какое-либо внимание на то, что кто-то вокруг говорит иначе.

Для определения собственной точки зрения на этот вопрос я решил обратиться к здравому смыслу и ещё к каким-нибудь заслуживающим доверия источникам.

Здравый смысл говорит: нет ровным счётом никаких грамматических оснований не склонять эти слова. В русском языке не существует русских слов, которые бы не склонялись: метро, кофе и прочее пальто — заимствованные слова, и, что ещё важнее, про них особо сказано, что это такие удивительные слова, которые не склоняются. А слов, которые можно было бы на свой выбор склонять или не склонять, не существует вовсе, даже среди заимствованных.

Дети коверкают несклоняемые слова как угодно («по радиву передали») лишь бы просклонять, потому, что они уже успели почувствовать язык и просто не ожидают, что есть такие слова, которые на этот язык плевать хотели.

Вот что пишет Даль про пальто:

Пальто, ср. несклон. франц. весьма неудобное для нас названье верхнего платья, мужского и женского в роде широкого сертука; чапан.

А про жалюзи даже так:

Жалузи, жалюзи мн. несклон. франц. оконные решётки, у которых, иногда, поперечные дощечки ставятся, по произволу, плашмя и на ребро, для света и тени. Народ говор. жалюза, род. жалюзы; несклоняемые слова нам негодны; просветки? затинники?

Убедившись в естественности и необходимости склонения для русского языка, вернёмся к населённым пунктам. Несклонение их, как и любых других слов, делает их чужими, нерусскими. Но Люблино и Строгино — это не Сан-Марино и не Нагано.

Скажу тебе (за тайну), что я в Болдине писал, как давно уже не писал... (из письма А. С. Пушкина П. А. Плетнёву).

Некоторые говорят, что склонять не нужно, потому, что это название. Удивительная чушь. Где вы видели, чтобы название не склонялось, «в Евросеть»? Вы живёте в Россия или в России? Другие говорят, что вообще названия, конечно, склоняются, но ведь это же средний род, и вот поэтому склонять не надо. И снова чушь. Вот есть у нас тут сёла Долгодеревенское, Кругленькое, Кузнецкое. Жители Долгодеревенского живут в Долгодеревенском, а не «в Долгодеревенское». То же самое, полагаю, можно сказать и про жителей Отрадного с Крылатским. Таким образом, под несклонение удивительным образом попадают именно названия на -о.

На «Грамоте» пишут, что если склонять такие названия, то невозможно будет отличить средний род от мужского. Мол, если говорить «в Строгине», то кажется, что именительный падеж — «Строгин», а не Строгино. Именно в этом видят причину несклонения.

Здесь путается причина и следствие. Именно из-за того, что многие люди перестали склонять такие слова, склоняемый вариант стал восприниматься в мужском роде. Ведь Крылатское-то мы склоняем, а оно, между прочим, если бы это был район «Крылатский», склонялось бы так же. Когда говорят «в Крылатском», вам не кажется, что это «Крылатский»? Может быть, чтобы не казалось, перестанем склонять и его: «я живу в Крылатское», «я приехал из Кругленькое»? (Слух режет? А «из Люблино» — не режет?)

Такое, вообще, не только в среднем роде бывает. Когда говорят о Праге, Мадриде, Варшаве или Пекине, мы не думаем, что это Праг, Мадрида, Варшав и Пекина. Можно, конечно, «во избежание путаницы» женский род тоже перестать склонять: «в Прага», в Мадриде, «в Варшава» и в Пекине. (Не по-русски, зато именительный падеж сразу очевиден!) На это никто, к счастью, не идёт.

Так уж вышло, что в русском языке не всегда по косвенной форме слова можно определить исходную. Предполагается, что если вы говорите по-русски, то она вам и так очевидна.

Ещё один (кажется, последний) довод в пользу несклонения: иногда, говорят, есть населённый пункт и в среднем роде, и в мужском, и поэтому если склонять, неясно, о каком из них идёт речь. Но коверкать весь язык ради чуть большей определённости — идея более чем сомнительная, да и таких пар населённых пунктов не так уж много, чтобы из-за них идти на это (и, опять же, можно обнаружить аналогичные пары не только с населёнными пунктами на -о, и это не считается поводом не склонять их). Намного больше в стране мест, которые вообще называются абсолютно одинаково, и то никакой путаницы нет. Знаете сколько в России Мирных? В тех редких случаях, когда есть и город Пушкин и село Пушкино, и при этом речь может идти и о том, и о другом, всегда можно просто построить фразу чуть иначе и избежать двусмысленности. (Но с этой проблемой, вообще, не каждому суждено в жизни столкнуться даже единожды.)

Конечно, язык живёт и меняется, и это нормально. Когда кофе становится средним родом, это хотя бы можно оправдать тем, что слово кофе всем своим видом говорит: «я средний род», и любому русскоговорящему человеку удобнее его воспринимать таким. Но в случае с Полетаевом и его собратьями тенденция, напротив, «антирусскоязычная» и противоестественная.

Нужно просто приучить себя к склонению и полюбить его.

Телецентр находится в Останкине, аэропорт — в Домодедове, а тоннель — под Лефортовом. Если нам когда-то кажется неправильной идея склонения Ясенева или Медведкова, проблема не в Ясеневе и не в Медведкове, а в нас.

Admin Сообщений : 616 Репутация : 208

О недопустимости безграмотного письма

Всё непривычное — непривычные очертания букв, непривычная орфография слов, непривычные сокращения и т. п. — всё это замедляет восприятие, останавливая на себе наше внимание. Всем известно, как трудно читать безграмотное письмо: на каждой ошибке спотыкаешься, а иногда и просто не сразу понимаешь написанное. Грамотное, стилистически и композиционно правильно построенное заявление на четырёх больших страницах можно прочесть в несколько минут. Столько же времени, если не больше, придется разбирать и небольшую, но безграмотную и стилистически беспомощную расписку.

Писать безграмотно — значит посягать на время людей, к которым мы адресуемся, а потому совершенно недопустимо в правильно организованном обществе.

Лев Владимирович Щерба. Безграмотность и её причины. (Избранные работы по русскому языку, 1957)

Admin Сообщений : 616 Репутация : 208

Три мнения

"Воабше пазволю, сибе сваме несогласица. Правела, рускогу езыка предумманэ, спициально длятогоштобы облихчидь, обшэниэ ивзаимапанеманее меджу лудьми, вед есле каждый, будить писать как, иму хочиться, мы йух поймйом, что, он хотел скозать. Современем есле многа, читать, чилавечиский мосг вырабатывить устойчивыи асоццыацыи кнаписаным набумаге, словам, иэта пазваляит нам читать, слова цылеком, незадержываясь, длятого штобы панять, смысл. таким оброзом, кагда, взгляд натыкаеца наашыбку, он тутжэ, астанавливаица и, скорасть чтениа, падоет. паэтаму, нада, песать граммотно, иначи панимание адного абзаца текста будит занимат, пьадь менут, вместа, десити сикунт."
"Сгналосо иясдвнаеиослм аиглнйских уыченх селудет, что сршевенноо все ранво в кокам пкдяоре стяот бвукы в солве, соаме галвное, что паевря и псоялндея бквуы длжноы сттояь на свиох мстеах. Оналтьосе множо без полебрм пттичраоь. Птоому что мы чаетим солво цоеилкм, а не буква за бковуй."
"Очень важное направление работы — так называемое микрокартирование мозга. В наших совместных исследованиях обнаружены даже такие механизмы, как детектор грамматической правильности осмысленной фразы. Например, «голубая лента» и «голубой лента». Смысл понятен в обоих случаях. Но есть одна «маленькая, но гордая» группа нейронов, которая «взвивается», когда грамматика нарушена, и сигнализирует об этом мозгу. Зачем это нужно? Вероятно, затем, что понимание речи часто идет в первую очередь за счет анализа грамматики. Если с грамматикой что-то не так, поступает сигнал — надо проводить добавочный анализ."